Каталог статей

Хотя благотворительность и помощь бедным берут свое начало в более ранний период европейской истории, в XIX веке им были присущи некоторые характерные особенности. Во-первых, церковь, традиционно занимавшаяся благотворительностью, стала подвергаться постоянным нападкам со стороны гражданских реформаторов. Во-вторых, индустриализация и урбанизация сделали бедность более заметной. В-третьих, средний класс подвергал сомнению обоснованность благотворительной деятельности.

Меценатство на Западе - это явление, которое наряду с нравственным, имело и юридическое основание (снижение налогов или освобождение от них).

В конце XX века в некоторых странах Западной Европы государство тратило на программы социальной помощи до 40% валового национального дохода (ВНД). Благотворительные программы по-прежнему продолжали играть важную роль, но они стали лишь тенью того, какими были когда-то. Их расходы выглядели довольно скромно на фоне государственных затрат на социальные программы. Случайная благотворительная помощь уступила место гарантированному социальному страхованию. Государство всеобщего благосостояния — сравнительно новое явление. До 1920-х гг. благотворительность и помощь бедным играли в Европе куда более важную роль, и, по определению, ограничивались предоставлением минимума, необходимого для выживания.

Благотворительные организации зачастую заботились о нравственном и религиозном контроле за людьми не меньше, чем о денежной помощи. На протяжении всего XIX века благотворительность являлась краеугольным камнем в оказании помощи бедным. В Лондоне в 1880-х гг. существовало свыше семисот благотворительных организаций, в Париже — несколько сотен. Суммы, выделяемые благотворительными организациями, намного превышали затраты государства. Предоставление и получение частной благотворительной помощи были важным элементом городской жизни в Европе XIX века и находились в центре общественной жизни, чего нельзя было сказать о помощи государственной.

Благотворительность процветала даже в странах со слабо развитым гражданским обществом и незначительным средним классом, вроде России. Частная благотворительность и помощь бедным на местном уровне помогали европейцам поддерживать социальный порядок. Когда в 1950-х гг. Европа сделала шаг к открытому, процветающему, эгалитарному обществу, размеры частной благотворительности уменьшились.

Она по-прежнему была распространена в Великобритании и гораздо меньше в странах континентальной Европы, но во многих из них благотворительность полностью заменили государственные социальные программы. В Германии и скандинавских странах государство настолько возобладало в социальной сфере, что благотворительность оказалась на обочине общественной жизни.

До 1960-х гг. благотворительность представляла собой несимметричный обмен между неравными партнерами. Признавая социальное неравенство неизбежным фактором, она боролась с симптомами, а вовсе не с корнями бедности. На протяжении всей своей истории благотворительность, по словам философа эпохи Просвещения Поля Анри Гольбаха, была «случайной добродетелью». Благотворительность могла процветать в одном городе и быть очень слабой, а то и вообще отсутствовать в другом.

Критики левого направления, особенно во Франции и Германии, утверждали, что благотворительность непременно носит антидемократический характер. Благотворительность и закон о бедных унижали тех, кому оказывалась помощь, и потому многие английские политики, в том числе Эньюрин Бивэн, в 1940-х гг. работали над созданием универсальных социальных программ. Необходимость сохранения человеческого достоинства наряду с недостаточной эффективностью частной благотворительности способствовала разработке финансируемой государством системы социальной защиты.